Записи на таблицах - Лев Виленский

живут. Они управлялись вождями, под руководством которых проводили мудрую политику истребления жителей покоренных областей (мы, сыны Ашшура, делаем то же, чем достигается спокойствие и процветание ашшурских колонистов в чертогах Великой Империи). Однако, как сообщил наш летописец, слабость Яхуд в их вере — они верят в некое божество, совершенно отличное от наших Аннунаков (собирательное название богов аккадского пантеона — прим. Редактора), причем их жрецы совершенно не допускают существования других богов, считая это грехом. Такая однобокость и примитивизм веры яхуд свидетельствует, по словам Пузур-Суэна, о слишком простом нравственном устройстве народа, как видно, недалеко продвинувшегося в своем развитии по сравнению с могучей цивилизацией Ашшура. Мне совсем непонятно, как можно не видеть логики и гармонии в существовании многих богов, олицетворяющих собою все природные силы и явления, которые иногда щедры к нам, а иногда насылают всяческие беды, которые дружат и ссорятся меж собою, являя этим пример общества, мало отличного от нашего и поэтому столь близкого нам. Смешно представить, скажем, что столь разные светила как Шамаш (Солнце — прим. Редактора) и Суэн (Луна — прим. Редактора) могут управляться одним только богом. Натурально, Шамаш есть царь богов, так же, как есть Царь у народа ашшурского, но как может быть царь без подданных? Впрочем, хотя меня можно назвать человеком образованным, болтовня и пустословие — не моя стихия, а суеверия я представляю старым ведьмам, собирающим милостыню у храмов, и иеродулам (жрица, занимающаяся при храме «священной» проституцией — прим. редактора). Я- воин, устроен я просто, и мне приятнее обсудить диспозицию войск, нежели спорить, кто из богов более мудр. В этом я весьма похож на нашего Царя, прагматика и реалиста, который ведет ожесточенные споры с жреческой верхушкой, выпестованной его отцом Шаррумкеном. Син-ахер-риб (да славится имя его!) мудро доверил армии главные посты в государстве, прекрасно понимая нашу роль в строительстве могучего государственного организма. Для владения империей недостаточно молитв и жертв — потребны многочисленные войны, для устрашения врагов и попрания пятой Ашшура всех земель от Верхнего до Нижнего моря. Впрочем, поток военной добычи, из которого лишь малый ручеек вливается в храмовые хранилища — вот основная причина жалоб наших жрецов.

— Итак, яхуд владели ранее частью Арама, Финикией, землями вокруг соленого озера, и малой частью южной пустыни, гранича с Мицраимом с одной стороны и со страною Хатти — с другой. Одно время ими правили вожди, потом народ избрал себе царя, при котором яхуд начали экспансию в пределах своей смехотворно — малой территории и захватили Арам, Моав, Амон и другие сопредельные государства (если можно назвать государством городишко с куском земли вокруг; впрочем, и Ур, и Бавэль были когда-то такими «Государствами»). Однако, царство их быстро ослабло и развалилось на две провинции. Северная — Бит-Омри — нанесла нам немало бед в битве при Каркуре, где мы впервые столкнулись с тяжелыми колесницами и великолепно обученной конницей яхуд, нанесшей нам огромные потери. Впрочем, слава Нинурты не дала врагу победить нас, хотя с ним плечом к плечу стояло мощное войско Арама46. Совсем недавно, после трехлетней осады нам удалось взять столицу Бейт-Омри, которую яхуд называли Шомрон (тут по лицу Царя царей пробежала тень, он знал, каких потерь стоила эта осада, и сколько войска и стенобитных машин нам пришлось переправить для взятия города).

— По мнению летописца… (лакуна), но следует отметить их упорство, воинскую доблесть, умение наносить неожиданные удары и стойкость в бою. Их армия может стать сильным соперником, хотя она перед армией Царя Царей мала, как горсть пыли перед песками пустыни. «Чушь!» — воскликнул Сарассар — «если мы разбиваем войска Элама и Бавэля, что нам Яхуд! Если нам покорились горные гнезда урартов и страна Эллиппи — нам ли бояться крепостей … (лакуна). Ассархаддон устало возразил, что можно было бы обойти Яхуд по берегу Великого моря, тем более, что тирийцы обеспечат нам поддержку флотом, а филистимские города Экрон и Аза откроют ворота при нашем виде. А далее — и тут он привстал, и голос его загремел — надо разрушить Мицраим, захватить его богатые города и навсегда положить конец его поползновениям на гегемонию над Арамом! «Мы не можем владеть миром, пока Паро Мицраима сидит на троне своей страны. Дай мне войско, отец, и титул твоего наместника в Но-Аммоне, я положу Мицраим к стопам твоим, как жнец кладет сноп сжатых колосьев у ног своих!» — воскликнул горячий юноша. Я преисполнился радостью, и подумал, что был бы непрочь служить Ассар-Хаддону так же верно, как я служу его отцу.

— Тут Царь Царей хлопнул в ладоши, и установилось молчание. Он сказал, поглаживая рукой свою роскошную завитую бороду: «Я решил уничтожить и совершенно истребить Яхуд! Так как отец мой поступил с Шомроном, я поступлю с Урусалимом! И если надо, я буду осаждать его 30 лет! Нет оправдания существованию такой мерзости, как этот нечестивый народ, который ниоткуда пришел и в никуда вернется! Дабы убить змею, гнездящуюся в доме Ашшура, следует раздавить ее поганую голову!.. (часть таблицы отстутствует).

— Объявленная назавтра мобилизация войска длилась 17 дней. Мне пришлось спать совсем немного, так как главнокомандующий направил меня в инспекционную поездку на царские кузницы, где ковалось многочисленное новое оружие. Страна Хатти, которую мы простертой десницей Ашшура покорили, дает хорошее железо, из которого мечи в меру упруги, а панцири прочны. Так, побывал я и на колесничном заводе, где видел новые модели колесниц, в которых три воина помещаются с удобством, а также есть в них специальные колчаны для метательных дротов и, против старых колесниц, новые бронированы тонкими листами железа и бронзы спереди и с боков, что делает их неуязвимыми. Тройка лошадей мчит такую колесницу без усилий и на огромной скорости врывается в ряды врагов, которые как спелые колосья пред серпом, валятся по обе стороны, пораженные метательными орудиями. Окованые колеса гремят, словно гром, по каменистой почве, и один их грохот наводит ужас на врага. Коней для таких колесниц мы выращиваем особо, выбирая наиболее рослых и сильных, но пождарых, дабы несли они колесницу быстро и не утомляясь от резвой скачки. Меня потянуло попробывать новую модель колесницы на львиной охоте, и вот, в выдавшееся свободным утро, мы с царскими сыновьями и многочисленной свитой выехали в степь, а к полудню возвратились с трофеями, убив трех крупных львов и одну львицу. К сожалению, поголовье этих красивых, хищных богоподобных тварей стремительно редеет, благодаря охотничьим забавам царского двора…

— Войско в походе. Пыль поднимается к небесам. Земля дрожит под ногами наших воинов. Города открывают ворота, и их правители изъявляют знаки покорности. Кажется, что даже